На второе заседание, по сути по трагическому ДТП на Сумской смогли явиться не все потерпевшие. Помешал снегопад, особенно тем, кто живет в другом городе. Однако все прибывшие участники процесса согласились провести заседание без этих потерпевших, тем более что их защитники присутствовали. А на видеосвязи была потерпевшая Комар, проживающая в Кременчуге. К тому же она не может являться на судебные заседания из-за травм, полученных в результате ДТП.
Атмосфера в зале суда была тяжелой – приступили к допросу потерпевших. Выжившим и родственникам погибших пришлось снова вспоминать и рассказывать ужасные детали ДТП и последующих событий…
Первой допрашивали Комар. Она показала: все что помнит, - как выходила с работы и как очнулась в больнице. Там ей объяснили, что произошло. Сам момент аварии не помнит.
На вопрос прокурора, связывался ли с ней кто-то во время лечения, предлагал ли возместить затраты, ответила, что никто не связывался, и никто не платил со стороны обвиняемых. Добавила, что ей диагностировали инвалидность 2-й степени, сейчас лечится амбулаторно.
Козырь – адвокат Зайцевой – спросила, известно ли ей, что на счет больницы переводились средства на лечение? «Эти деньги я вернула матери Зайцевой» - был ответ.
Козырь еще дважды спросила, получала ли потерпевшая деньги на свою банковскую карточку. Ответ был отрицательным.
Комар объяснила, что ей тяжело морально и физически принимать участие в дальнейших судебных заседаниях.
Потерпевшая Нестеренко, пояснила, что в тот день вместе с подругой Жанной Власенко сидела в кафе. После собирались поехать домой к Жанне за вещами и на вокзал. Нестеренко нужно было уезжать домой, в Киев. Сам момент ДТП она не помнит. Узнала об этом со слов очевидцев, а позже увидела на видео. Очевидец нашел ее под машиной, она была в сознании, но она ничего не помнит. Помнит только, что помощь ей оказывали медики. Обвиняемые не оказали никакой помощи.
Не дожидаясь вопросов, Нестеренко ответила по поводу компенсации. Деньги ей приходили, но она не знала от кого они и приняла их как благотворительность. Сумма 50 тысяч гривен. Других выплат не было хотя обращались за помощью. Ей сделали операции на голове и колене. Сейчас она постоянно передвигается на костылях и не может обслуживать себя сама. А курс реабилитации занимает от полугода до года. За ней следит мать и брат. Мать еще присматривает за онкобольным мужем.
На вопрос прокурора, помнит ли Нестеренко момент ДТП и светофор, она ответила отрицательно. Равно как и на вопрос адвоката Козырь, приходили ли деньги матери Нестеренко.
Потерпевшая Власенко пояснила, что не помнит, как все было. Помнит только, что стояли перед пешеходным переходом. Более того она не помнит неделю до аварии. А после аварии не помнила не только многие вещи, но даже где она живет. Из-за травмы ее ребенок родился на неделю раньше. Его обследуют врачи и они не могут сказать, что с ним все в порядке, что он полностью здоров. Деньги взяла, так как так сложились обстоятельства – нужно лечиться и поддерживать здоровье ребенка.
Ранее у нее был перелом кости таза. Она вышла на улицу только после родов, до этого не получалось, теряла сознание на улице. Сейчас мучают частые головные боли.
Прокурор спросил: какое сейчас состояние ребенка? Проходим обследование, только после этого врачи смогут что-то сказать – ответила Власенко.
«Хочу отметить, что раньше, когда я была беременна, я работала, и у меня были хорошие показатели здоровья. А 20 октября мы вообще должны были уезжать в другую страну» – добавила Власенко.
Шевцова – сестра погибшей Нины Кобесовой – рассказала, что с места ДТП ей никто не звонил. Она набрала 103 и спросила о своей сестре. Ей объяснли, куда нужно подъехать. Потом было опознание. Сказала, что никто из обвиняемых не обратился к ней с предложением помощи. А ей было всего 28 лет, родители копили на свадьбу. Эти деньги и пошли на похороны.
Она узнала об аварии только на следующий день. Ей позвонил директор сестры и сказал, что случилась страшная авария и в эту аварию попала ее сестра.
На вопрос своего адвоката Марцоль, как изменилась ее жизнь ответила: родители до сих пор в шоке, а я теперь боюсь переходить дорогу. Из-за случившегося у отца проблемы с сердцем, у обоих родителей постоянное высокое артериальное давление, они в критическом состоянии.
Адвокат Козырь спросила приходил ли им почтовый перевод с деньгами.
– Да приходил, но на почту пошел мой муж, когда он узнал, что там деньги от матери Зайцевой и мне нужно получить их лично я отказалась и не приходила на почту для получения денег – ответила сестра погибшей.
Неудачин показал, что подходил к пешеходному переходу, услышал удар, поднял глаза и увидел какой-то черный силуэт. Очнулся на том же месте позже, лежал на тротуаре толком ничего не соображал, в себя пришел часа в 2 ночи.
- Я не знаю, как жить дальше, раньше были какие-то планы, теперь из-за травмы ноги я не смогу их осуществить – говорит он.
На вопрос о травмах рассказал, что у него сломана стопа в 4 местах, сотрясение мозга. Пояснил, что он не видел, какой свет светофора был, сказал, что видел, как люди стояли и ждали, когда загорится зеленый свет.
- Я получил 50 тысяч гривен от мамы Аленой Зайцевы – ответил Неудачин на вопрос прокурора Омельченко.
Начался самый сложный морально момент на судебном заседании… Свои показания давала Нина Фабрис: «18 октября со мной была моя внучка Настя Сокол. Я должна была встретится со своим преподавателем японского языка, она училась в университете Сковороды на инязе. Она должна была ехать в Киев на конкурс разговорной японской речи. Ее мама, она временно работала в спортивном клубе. Настя созвонились с мамой, и они вышли на переход. Домой не вернулись, я подумала, что они остались ночевать у подруги дочерей. Утром проснулась – их нет. Потом я уехала на работу, и решила, что внучке не буду звонить, так как она на парах, не буду ее беспокоить. А дочка у подруги, позвоню ей чуть позже. Дождалась 10 утра. Но потом началась тревога и я позвонила дочери в 10.30 утра. Трубку взял мужчина и сообщил, что он следователь следственного управления по ДТП…»
– Заплакав, Нина Васильевна продолжила: – Я подумала, что дочка жива, за внучку я еще не думала. Следователь назвал адрес куда подъехать, мне конечно ничего не сказали, я вызвала такси и позвонила сыну, чтобы он тоже туда подъехал. Я ехала и молила в такси чтобы дочь осталась жива. Потом мне на месте, в кабинете следователя сообщили, что погибли моя дочь и внучка. В морг меня не пустили, на опознание ходил сын, но, как он сказал мне потом, не мог опознать, так как моя дочь – это было сплошное месиво, опознавали по шраму на спине, все остальное было снесено. А мою внучку опознал – осталось немного лица и по горбинке носа. И мне вынесли куртки окровавленные. Потом больше ничего не помню. Затем похороны. Что я хочу сказать, я на похоронах я даже не могла проститься с лицами, тела были закрыты. Лиц не было, все изуродовано. Как это все пережить я не знаю. Когда я увидела видео, на котором две мои девочки лежат на асфальте, а с них стекают ручьи крови… эта картина стоит передо мной все время. Боль, которую я испытываю, эта потеря ничем не восполнима. Это нельзя передать словами.»
Когда Нина Васильевна давала показания, адвокат Козырь заплакала. Не прослезилась, а искренне заплакала. В отличие от своей подзащитной Зайцевой, которая все заседание сохраняла спокойствие, а в тот момент опустила глаза и вроде бы прослезилась.
- Скажите, пожалуйста, обращались ли к вам кто-то со стороны обвиняемых с предложением о материальной помощи? Была ли достигнута договоренность между вами и получалась ли Вами какая-либо помощь? – спросил ее адвокат Марцола.
– Не помню конкретно, когда, может после похорон, может где-то через неделю, не могу точно сказать, приезжала ко мне Татьяна Иванова. Меня не было дома в это время, мне позвонил сын и сказал, что приехала Татьяна Иванова, хочет извиниться и оказать помощь. Я не сочла нужным встретиться, мне было очень больно я не могла и от помощи отказалась. Но потом приходила на новую почту сообщение помощь в размере 100 тысяч. Но я ее не получала.
Далее Нина Васильевна пояснила, что помощь в таком размере с ней не была оговорена не было никаких договоренности, это делалось самовольно»
Адвокат Марцоля зачитал обращение отца погибшей Натальи Умаевой, который находится в другом городе и из-за погоды не смог присутствовать на заседании.
В связи с тем, что из-за снегопада не все потерпевшие смогли явиться, следственны судья Попрас сделал перерыв до 6 марта.
После заседания адвокат Козырь ответила на несколько вопросов.
- Скажите пожалуйста, почему в экспертизе указана такая формулировка скорости: не более 80 км. в час?
– Точную скорость автомобиля «Лексус» установить не представилось возможным, согласно заключению автотехнической экспертизы, поскольку во время движения по площади Конституции, у автомобиля «Лексус» загорались стоп-сигналы. Это означает, что водитель автомобиля «Лексус» применял торможение. Поэтому он двигался неравномерно и установить достоверно точную скорость перед пересечением перекрестка переулка Мечникова, не представилось возможным.
– Прокомментируйте, пожалуйста, ситуацию с опиатами? Это были наркотики? Или же такой показатель могли дать лекарственные препараты, которые принимала Зайцева? Что говорит наркологическая экспертиза?
– Абсолютно четко эксперт-токсиколог определил, что опиаты, а именно кодеин и фенобарбитал могли находиться в моче в стадии выведения в связи принятием препарата «Пенталгин». И четко в этом документе отражено, что кустарным способом в домашних условиях путем изготовления самостоятельно каких-либо наркотических средств данные вещества в организм не могли попасть, только лишь медикаментозным способом.
– Объясните, пожалуйста, следующее: на момент ДТП не было стоп-линии, за которую не должен был заезжать Дронов, а в дальнейшем все следственные эксперименты проводились с нарисованной стоп-линией? Не является ли это нарушением?
– Пункт дорожного движения, который в нарушении инкриминируется Дронову, говорит о том, что водитель должен был остановиться или у стоп-линии, или на линии, на которой располагается светофор по ходу его движения, или ряд других обстоятельств описаны в этом пункте ПДД. В данном случае Дронов должен был остановиться на линии, на которой расположен светофор. Его автомобиль располагался примерно в 10 метрах от этой линии. Поэтому он данный пункт ПДД нарушил.
